Имя Державина будет известно до тех пор, пока будет жива русская культура. Потому что именно этот поэт внес огромный вклад в становление русского литературного языка, завершить которое суждено было А. С. Пушкину. И хотя Пушкин сам потом нелестно отзывался о поэзии Державина, называя его стихи «дурным переводом с какого-то чудесного подлинника», без неуклюжих стихов Державина не было бы пушкинской легкости. Державин первым отказался следовать строгим правилам классицизма. Он называет свой слог «забавным», потому что в нем часто сочеталось несочетаемое: в одной строке могла появиться «высокая» и «низкая» лексика, славянизмы и просторечие. Но это лишь приближало его стихотворную речь к живой разговорной. Далее, поэт ставит себе в заслугу то, что он первым дерзнул простым русским языком «о добродетелях Фелицы возгласить», то есть восславить императрицу. Но сейчас часто получается наоборот: о Екатерине упоминают в связи с Державиным, а не о поэте в связи с императрицей. Наконец, именно Державин открыл русской литературе разнообразие тем и образов, не ограниченное рамками «штилей». Свои философские размышления о Боге, жизни и смерти Державин не заключал в строгий одический стиль, а выражал их просто и ярко, «в сердечной простоте» беседовал с читателем на понятном тому языке.
